В день отъезда, 31 октября 1858 года, он пригласил нескольких жителей села в часовню и, отслужив молебен, поставил нарисованный на бумаге разноцветный вензель, основой которого была буква «А» с короной над нею, а вместо палочки в букве был изображен летящий голубь. Старец вложил бумагу с вензелем в икону, сказав при этом: «Под этой литерой хранится тайна – вся моя жизнь. Узнаете, кто был». В доме Хромова Федор Кузьмич прожил шесть лет.

 Там произошло множество интересных случаев, из которых нельзя не упомянуть хотя бы один. Чиновница Бердяева захотела снять квартиру в семейном доме и зашла к Хромову. Там она неожиданно столкнулась с Федором Кузьмичом и, увидев его, упала в обморок. Придя в себя, она объяснила происшедшее тем, что в старце признала Александра I, которого довелось ей видеть. В доме Хромова часто бывал советник губернского суда Л. И. Савостин. 

Он приводил туда своего приятеля И. В. Зайкова, свидетельства которого потом были использованы великим князем Николаем Михайловичем, внуком Николая I, при написании двухтомного труда «Император Александр I.

 Опыт исторического исследования». И хотя в своем труде Николай Михайлович отверг идентичность старца Федора Кузьмича и Александра I, он включил в свое исследование материалы, собранные в Томске по его заданию Н. А. Дашковым. Последний, приехав в Томск, встретился с упоминавшимся Зайковым и узнал от него, что старец был глуховат на одно ухо, потому говорил, немного наклонившись. (Известно, что в юности великий князь Александр Павлович получил повреждение слуха при артиллерийской стрельбе в Гатчине и после этого плохо слышал на одно ухо.) Дашков вспоминал: «При нас во время разговора он или ходил по келье, заложив пальцы правой руки за пояс, или стоял прямо, повернувшись спиной к окошку...

 Во время разговоров обсуждались всевозможные вопросы: государственные, политические и общественные. Говорили иногда на иностранных языках и разбирали такие вопросы и реформы, как всеобщая воинская повинность, освобождение крестьян, война 1812 года, причем старец обнаруживал такое знание этих событий, что сразу было видно, что он был одним из главных действующих лиц». Известный томский краевед И. Г. Чистяков, близко знавший Федора Кузьмича, писал, что он хорошо владел иностранными языками, следил за политическими событиями. 

«Рассказывая крестьянам или своим посетителям о военных походах, особенно о событиях 1812 года, он как бы перерождался: глаза его начинали гореть ярким блеском, и он весь оживал...

 Например, рассказывал он о том, что когда Александр I в 1814 году въезжал в Париж, под ноги его лошади постилали шелковые платки и материи, а дамы бросали на дорогу цветы и букеты; что Александру это было очень приятно; во время этого въезда граф Меттерних ехал справа от Александра и имел под собой на седле подушку». 

Имеется и немало других свидетельств, подобных вышеприведенным.