ремонт дизельных двигателей
Здесь случилось так, что в гостях у Сидорова оказался казак Березин, долго служивший в Петербурге, и он опознал в Федоре Кузьмиче императора Александра I. Вслед за тем опознал его и отец Иоанн Александровский, служивший ранее в Петербурге полковым священником. Он сказал, что много раз видал императора Александра и ошибиться не мог.
После этих встреч старец ушел в Зерцалы, а оттуда в енисейскую тайгу, на золотые прииски, где проработал простым рабочим несколько лет.
С 1849 года жил старец у богатого набожного краснореченского крестьянина И. Г. Латышева, который построил для него возле своей пасеки маленькую избушку. В ней стоял топчан с деревянным брусом вместо подушки, маленький столик и три скамейки. В переднем углу висели иконы Христа, Богородицы и маленький образок Александра Невского.
Уместно будет заметить и еще одну любопытную подробность: особенно торжественным для себя днем Федор Кузьмич почитал день святого Александра Невского и отмечал его так, как если бы это был день его именин.
В одной с ним каторжной партии пришли две крепостные крестьянки – Мария и Марфа. Они жили раньше около Печерского монастыря в Псковской губернии и за какие-то провинности были сосланы в Сибирь.
Федор Кузьмич подружился с ними и в большие праздники приходил после обедни к ним в избушку. В день Александра Невского Мария и Марфа пекли для него пироги и угощали другими яствами.
Старец в этот день бывал весел, ел то, от чего обычно воздерживался, и часто вспоминал, как раньше проходил праздник Александра Невского в Петербурге. Он рассказывал, как из Казанского собора в Александро-Невскую лавру шел крестный ход, как палили пушки, как весь вечер до полуночи была иллюминация, на балконах вывешивали ковры, а во дворцах и гвардейских полках гремели празднества.
Во время жизни Федора Кузьмича в Краснореченском однажды посетил его иркутский епископ Афанасий и, на удивление многим, долго говорил с ним по-французски; когда же уходил, то выразил Федору Кузьмичу знаки особого уважения.
Потом епископ рассказывал, что старец сообщил ему о благословении на подвиг к такой жизни московского митрополита Филарета.
К этому же времени относится еще один случай. В соседнюю деревню был сослан один из дворцовых петербургских истопников. Он заболел и попросил, чтобы его привели к старцу, излечивавшему многих недужных. Когда больной услышал знакомый голос императора, то упал без чувств. И хотя старец попросил не говорить о том, что он узнал его, молва об этом вскоре широко разнеслась по окрестностям.
Десятки людей потянулись за исцелением к Федору Кузьмичу со всех сторон. Он снова ушел на другое место, поселившись на этот раз возле деревни Коробейниково. Но и здесь его не оставляли в покое. Многие простые люди, приходившие к нему за советом и исцелением, не раз замечали возле избушки старца знатных господ, дам и офицеров.
Однажды приехал к нему томский золотопромышленник С. Ф. Хромов с дочерью и, пока ждал у избы, увидел, как вышли оттуда гусарский офицер и дама – оба молодые и красивые, а с ними – и старец.
Когда Федор Кузьмич прощался, офицер наклонился и поцеловал ему руку, чего старец не позволял никому.
Вернувшись к избе, старец с сияющими глазами сказал: «Деды-то меня каким знали! Отцы-то меня каким знали! Дети каким знали! А внуки и правнуки вот каким видят!»
Он прожил возле деревни Коробейниково с 1851 по 1854 год и опять переехал в Краснореченское. Теперь Латышев построил ему избушку – в стороне от дороги, на самой горе, у обрыва.
Главная