Слабость и произвол правительства вызывали в Германии справедливые жалобы.

Они открывали дорогу честолюбивым и смелым замыслам, особенно со стороны духовенства.

 При шаткости всех отношений лиц высшей духовной иерархии обуял дух захвата, поскольку по умственному развитию они превосходили светских князей, располагали многочисленными служилыми людьми и вассалами, а также тем, что можно назвать прессой того времени и что всегда составляло немалую силу.

Читая набожные послания, с которыми королева обращалась к святым отцам, выражая полную уверенность, что молитвы клюнийских монахов спасли бы ее мужа от смерти, если бы они того захотели, можно понять, до чего могло возрасти высокомерие сословия, которому весь мир приписывал особую, мало понятную обыкновенному человеку, таинственную и потому еще более подавляющую власть.

Среди монахов, окружавших архиепископа Бременского Адальберта, лелеявшего честолюбивую мечту об учреждении северного патриархата, выделялся архиепископ Кёльнский Анно, вышедший из низов, но пробивший себе дорогу природной энергией.

Движимый честолюбием, он не хотел довольствоваться тем, чем утоляли свою жажду богатства и власти посредственные люди.

 Он полагал, возможно справедливо, что сумеет вести дела лучше, нежели стоявшее у кормила правительство. Находясь во главе немецкого епископата, он небезосновательно страшился новоримского направления, из-за влияния которого на Латеранский собор 1059 г. не был вызван ни один из немецких епископов.

Он втайне сошелся с князьями, среди которых находился и пользовавшийся большим расположением императрицы Оттон Нордхаймский, знатный саксонец, только что получивший в лен герцогство Баварию (1061 г.).

Вероломный замысел был приведен в исполнение на пасху 1062 г. на острове Кайзерверт, в монастыре святого Суитберта, где проживала императрица со своим сыном. Заговорщики заманили 12-летнего мальчика под предлогом катания на борт расцвеченного флагами судна, уже подготовленного ими на Рейне, и повезли его вверх по реке, в Кёльн.

 Рассказывают, что ребенок, заметив умысел, бросился в воду, надеясь доплыть до берега, на котором собралась толпа, но один из заговорщиков вытащил его из воды. Преступная проделка удалась: образовалось новое правительство, при котором делами сообща заведовали все епископы, чувствовавшие себя властителями мира.

Распоряжался же всем архиепископ Кёльнский. Он привлек к государственному управлению сначала архиепископа Майнцского Зигфрида, а потом архиепископа Бременского, проникнутого честолюбием не менее сильным, хотя и другого оттенка.

Это был человек необычайно даровитый, высокого происхождения, с блестящей внешностью, плавной речью, обширными помыслами, но при этом, несмотря на пышность, которой он любил себя окружать, столь же строгого поведения, как и Анно.

Он не уступал ему ни в страстности, ни во властолюбии. Оба заботились о чести и блеске своих епархий согласно взглядам церковных князей того времени. Особенно между высшими клириками развилось местничество.

В Духов день 1063 г. в присутствии молодого короля вследствие спора о первенстве между епископом Хильдесхаймским Гезилоном и аббатом Видерадом Фульдским соборная церковь в Госларе превратилась в арену ожесточенной и кровопролитной схватки между подчиненными споривших духовных сановников.

Анно награждал своих родственников и приверженцев с бесстыднейшим непотизмом, раздавая им государственное добро, и заместил все высшие церковные должности своими сторонниками. Новое правительство могло похвалиться лишь некоторыми внешними успехами.

 В 1063 г. счастливо закончился поход в Венгрию под предводительством Оттона Нордхаймского, и Соломон, сын короля Андрея, низвергнутого в 1060 г., был возведен на престол и коронован в Секешфехерваре в присутствии молодого короля, его свояка.