После ухода Никиты Романовича в монастырь первым вельможей государства стал шурин царя Борис Годунов. Он не нравился многим боярам и князьям тем, что из-за него они были отодвинуты на вторые роли. И потому вскоре против Годунова возник заговор, во главе которого оказался князь Иван Федорович Мстиславский, и стало известно, что крамольники, по словам летописца, «умыслили в дому своему пир сотворити и, Бориса призвав, тогда его и убити».
Однако Борис опередил Мстиславского и его сторонников: Воротынских, Головиных, Колычевых и некоторых князей Шуйских. Мстиславского постригли в монахи и отправили в Кириллов монастырь на Белоозеро, а его подручных и главных «заводчиков смуты», по свидетельству того же летописца, «пойма и по городам разосла, а иных в темнице затвори».
Вслед за тем в начале 1587 года против Бориса Годунова выступили оставшиеся на свободе Шуйские. Они обвинили в «неплодии» жену царя Ирину.
Удар по Ирине, его родной сестре, Борис не мог расценивать иначе, как попытку свергнуть и его самого.
Шуйские вовлекли в заговор Московского митрополита Дионисия и вдову убитого Грозным сына его Ивана, жившую в суздальском Покровском монастыре под именем старицы Прасковьи. В девичестве звали ее Еленой Шереметевой, и за ее спиной стоял могущественный клан бояр Шереметевых.
Шуйским удалось вовлечь в движение массы московских «торговых мужиков»: лабазников, приказчиков, мелких и средних торговцев, которых в столице было превеликое множество.
Годунов устоял и на этот раз. Верные ему и царю стрельцы разогнали бунтарей, побросали в застенки «заводчиков гили и воровства», а главу заговора, князя Ивана Петровича Шуйского, сослали к Ледовитому океану и 16 ноября 1588 года задушили.
После этого власть Годунова становится абсолютной, и решением Боярской думы он получает право сношений с иноземными государствами. Царь и дума преподносят Годунову неслыханный дотоле на Руси титул «правителя, слуги, и конюшего, боярина, и дворцового воеводы, и содержателя великих государств, царств Казанского и Астраханского». |
Главная