Когда в карфагенский сенат пришла весть о победе при Каннах, весь народ ликовал. Был мрачен один лишь старый сенатор Ганнон, давний враг Гамилькара и Ганнибала.
— А италики отложились от Рима? — спросил он.
— Нет, — ответили гонцы.
— Тогда просите мира, — сказал Ганнон.
Ганнон был прав. Весь расчет Ганнибала строился на том, что после поражения римлян италики перейдут на его сторону. Расчет не оправдался: италийские племена, даже после Канн, больше боялись близкого Рима, чем надеялись на далекий Карфаген. К Ганнибалу примкнули лишь отдельные племена и города, но сил у них было мало. Союзником его стал второй после Рима город Италии — Капуя, но от этого было больше вреда, чем пользы: в роскошной Капуе армия только изнежилась и обленилась. По крайней мере, так думали римляне: «как Ганнибал в Капуе» стало у них поговоркой.
Третьим после Рима и Капуи городом Италии был Тарент. Ганнибал завладел им хитростью. В городе нашелся предатель по имени Филемон, страстный охотник. Несмотря на осаду, он с друзьями часто выходил по ночам на охоту. Сторожа его пропускали через дверь в городской стене, за что он оставлял им часть добычи. Однажды, возвращаясь с охоты, Филемон привел за собой карфагенский отряд. Сторожа, любовавшиеся убитым кабаном, были заколоты в спину, а утром город оказался во власти Ганнибала.
Уцелевшие остатки римского отряда заперлись в городской крепости. Но прошло три года, и римляне отбили Тарент, тоже с помощью предательства. Один из участков городской стены оборонял отряд италиков, примкнувших к Ганнибалу. У начальника отряда была любовница, у любовницы — брат, служивший в римском войске. Начались тайные переговоры, и скоро римляне оказались в городе. Началась жестокая резня; первыми погибли предатели-италики, чтобы никто не знал, что город взят не храбростью, а изменой.
Ганнибал сказал:
— Не иначе, у римлян есть свой Ганнибал: как мы захватили Тарент, так и потеряли.
Освободителем Тарента был старый Фабий Максим, начальником отряда, державшегося в городской крепости, был Максим Ливий. Ливий утверждал, что это ему обязано римское государство спасением Тарента. Фабий насмешливо заметил:
— Ты прав. Я бы никогда не взял города, если бы ты не потерял его.
Лучшим из римских военачальников, воевавших с Ганнибалом, был Марк Клавдий Марцелл, человек замечательной силы и храбрости. Еще до войны с Ганнибалом, сражаясь с галлами, он по-старинному вступил в единоборство с галльским великаном-вождем и одолел его. Таких победных единоборств полководца с полководцем в римской истории было только три первым победителем был Ромул, вторым Корнелий Косс, воевавший с Вейями, третьим Марцелл. Теперь Марцелл оказался первым, кто нанес после Канн поражение карфагенянам в небольшой битве. Ободренные римляне говорили, что Фабий Максим — это щит Рима, а Марк Марцелл — меч Рима. Ганнибал признавался:
— Фабия я боюсь как дядьку, Марцелла — как врага; первый не дает мне делать дурного, второй сам делает мне дурное.
Однажды солдаты Марцелла потерпели поражение. Марцелл собрал бежавших:
— Сегодня я видел много мертвых римлян и ни одного живого. Готовьтесь к бою назавтра, чтобы в Риме раньше услышали о победе, чем о поражении.
Узнав об этом, Ганнибал сказал:
— Марцелл-победитель не щадит других; Марцелл-побежденный — себя: там из смелости, здесь из стыда.
Ганнибал метался по Италии, со всех сторон теснимый римскими войсками. Когда он звал их на бой, они не принимали боя; когда он шел прочь, они преследовали его по пятам. В 211 году до н. э. он внезапно появился под самыми стенами Рима. Но и здесь он не добился большого сражения. Его лагерь был раскинут в поле, в миле от города. Римляне в насмешку объявили заочную продажу этого поля с торгов, и поле было куплено по обычной цене мирного времени. В ответ раздраженный Ганнибал объявил заочную распродажу лавок на римском форуме, но покупателей не нашлось. В победу над Римом никто уже не верил.
Ганнибала еще могли спасти подкрепления. Но из Карфагена подкреплений не было: Ганнибала любил карфагенский народ, но не любил карфагенский сенат, боявшийся его больше, чем римлян.
— Если он победитель, пусть сам себе поможет, — говорили сенаторы.
Из Испании подкреплений тоже не было: там Гасдрубал, брат Ганнибала, сам с трудом отбивался от наступающих римлян. Наконец Гасдрубал ускользнул от неприятеля, оставив Испанию в добычу римлянам, и спешно двинулся через Пиренеи и Альпы в Италию, на помощь брату. На пороге Италии, на реке Метнер, его встретили два войска двух консулов. Карфагеняне были разбиты. Голову Гасдрубала на копье перебросили в лагерь Ганнибала.
Прошло еще четыре года, и Ганнибал получил из Карфагена приказ вернуться в Африку: римляне уже были там и грозили Карфагену. Ганнибал вынужден был в 207 году до н. э. покинуть Италию, где воевал пятнадцать лет, не потерпев ни одного настоящего поражения.
— Не римское войско меня победило, а карфагенский сенат, — горько сказал он. — Ганнон не смог погубить наш род и теперь хочет похоронить его под развалинами Карфагена.
|
Главная