«Как это случилось, что Ютландский бой состоялся?» – вот вопрос, который часто можно услышать.
Для того, чтобы иметь возможность правильно судить о самом бое, необходимо получить сперва некоторое представление о мотивах, на которых основывались движения неприятельского флота перед боем.
Почти никогда не бывает так, чтобы в войне на море обе стороны желали бы боя. Флоты противников никогда не выходят оба в открытое море в боевом порядке с обоюдным желанием завязать бой. Иногда бывает, что одна из сторон поставила себе какую-нибудь определенную цель, достигнуть которой она хочет при помощи своего флота, но избегая боя в открытом море, последствием которого может быть значительное ослабление или даже уничтожение самого флота. В таком случае другая сторона прилагает обыкновенно все усилия к тому, чтобы заставить противника принять бой, что является лучшим способом помешать ему достигнуть намеченной цели.
Во время Мировой войны весь Гранд-Флит искал случая вступить в бой с Флотом Открытого моря, однако в течение почти двух лет ему пришлось проявить много терпения и нести службу, оставаясь в «выжидательном положении», не теряя напрасно ни времени, ни своей боеспособности. Линейный флот делал тогда походы в Северное море, а, находясь в базе, вел боевую подготовку, проводя практические артиллерийские и торпедные стрельбы.
Вести непрерывную боевую подготовку флота, чтобы сохранить на должной высоте всю его боеспособность в тот момент, когда и офицеры, и команда только и думают о том, как бы «дорваться» до противника, является делом нелегким. Адмирал Джеллико в качестве главнокомандующего был лично ответствен за состояние и боеспособность флота, который своими высокими боевыми качествами был обязан только ему и никому другому, не только вследствие занимаемого им высокого положения и природных способностей, но также и потому, что он пользовался любовью и доверием всех своих многочисленных подчиненных.
В то время как Гранд-Флит периодически делал выходы, германский линейный флот бездействовал, пребывая в закрытых базах. Неприятельские линейные крейсеры совершали набеги на наши берега, и наши линейные крейсеры неоднократно завязывали с ними бой, но без определенных результатов.
Если бы наши корабли, полагаясь на свою мощность, атаковали корабли противника в его укрепленных базах или принудили бы их выйти в открытое море, то в результате они потерпели бы только поражение, принимая во внимание имевшиеся там минные поля, подводные лодки и береговую артиллерию.
Совершенно безрассудно было бы основывать все свои расчеты на таких невыполнимых мечтаниях, так как это почти неизбежно повлекло бы за собою потерю значительной части нашего флота, от которого зависело общее дело союзников и будущность Британской империи.
Считаясь с тем, что германский флот вообще не хотел доводить дело до генерального сражения и что он находился либо в базе, либо же плавал в ограниченных пределах Гельголандского залива и южной Балтики, заставить его тем или иным способом принять бой не было, казалось, никакой возможности.
Адмирал Шеер лично уже высказывался против политики сознательного бездействия Флота Открытого моря. Хотя он стоял за подводную войну против торговых судов, но вместе с тем считал, что для германского морского командования нет никаких оснований ограничиваться исключительно данной системой ведения войны при наличии такого мощного флота в полной боевой готовности.